В интернете пишут, что чуть ли не каждый второй рисунок в Ярославле — твоих рук дело.
Это, наверное, слишком громко сказано, но если считать все вместе — мои работы, работы моих коллег из команды Unick и тот стрит-арт, который создается в рамках ежегодного фестиваля ЯРСТРИТАРТ и других наших мероприятий, — то, пожалуй, это правда. Но вообще Ярославль богат талантливыми людьми, и появляется очень много молодых ребят, настолько, что за всеми порой не успеваешь следить, но с большей частью художников я все-таки поддерживаю контакт, а с некоторыми дружу уже больше 10-15 лет.
Как ты сам начал рисовать граффити?
Я родом из Костромы. Во втором классе однажды шел из школы и увидел рисунок с диджеем, который держит два пальца на пластинке, и подумал: ничего себе! Постепенно стал интересоваться, обращать на граффити внимание — в тех же клипах Децла, например. Поскольку я увлекался хип-хоп-культурой, граффити в моей жизни появилось как что-то само собой разумеющееся. Лет в десять купил баллончики и сделал свой первый осознанный рисунок. Результат был не особо впечатляющим, а вот процесс! С того дня отсчитываю момент, как стал граффити-художником.
Конечно, за эти 20 лет многое изменилось. Сначала хотелось сделать рисунок в каком-то труднодоступном, но при этом видном месте, но этот интерес быстро пропал. У меня сильный инстинкт самосохранения, и большинство моих тегов находятся на уровне первого этажа. Поэтому, в отличие от многих коллег, у меня нет историй о том, как я убегал по трубам от милиции или прыгал с высоты. Но есть другие — например, на меня бросался человек с отверткой.
Опасная профессия — стрит-арт-художник!
На самом деле таких персонажей агрессивных совсем немного, один человек из ста, может быть. Я называю их «эксклюзивчики». Мой способ борьбы с ними — либо ответить еще жестче, либо проигнорировать. Никогда не реагирую на крики в свой адрес, не оборачиваюсь даже: если тебе что-то нужно, подойди и скажи. И, конечно, меня раздражают неаргументированные агрессивные комментарии. Например, мы готовим фестиваль, это большая работа и организаторов, и художников, и волонтеров, и просто люди поддерживают, а потом человек, ничего не понимающий в искусстве, пишет какие-то злые слова. Зачем? Просто испортить настроение? Но, повторюсь, это единичные случаи. Главное, что я сам четко понимаю: стрит-арт — это не преступление. Может быть, культура граффити не всем близка, но она и не обязана, потому что граффити — это в первую очередь язык общения художников друг с другом, такой разговор сообщества на поверхностях улиц. И, конечно, никакой общественной угрозы в этом нет. Тем более нет ее в мурализме — даже наоборот!
Например, у нас в Ярославле есть здания, которые являются памятниками культуры, представляют историческую ценность и охраняются государством, но при этом они находятся в таком состоянии, что на них просто больно смотреть. И приходим мы и предлагаем, мне кажется, отличное компромиссное решение: сделать на них какой-то рисунок. Потом, когда (и если) начнется реставрация, закрасить его ничего не будет стоить! Что лучше: ждать, пока собственник найдет деньги на ремонт фасада, или пусть здание будет иметь другой, яркий вид? Мы хотим делать это за свой счет и прекрасно понимаем, что это временный вариант. Но донести эту мысль не всегда получается: не разобравшись, люди пишут петиции, возмущаются в интернете, некоторые даже угрожают судом, мол, мы собираемся портить культурную ценность.
Один из самых ярких случаев был в прошлом году. У нас есть Камерный театр, и собственник этого здания пришел к нам и попросил помочь с проблемой: администрация города выписала предписание о ремонте фасада, а миллионов на это у него нет. И он говорит нам: «Ребята, нарисуйте Пастернака, как вы это видите!» И мы нашли художника, нашего друга Сергея Фомина, договорились с городскими властями, все организовали, сделали рисунок. Что началось в интернете!!! Повторюсь: таких «эксклюзивчиков» абсолютное меньшинство, но они иногда слышнее, чем те, кто понимает, что лучше иметь перед глазами произведение искусства, чем обшарпанную стену. Так что, несмотря на все жалобы, этот мурал и сейчас на месте.
В качестве примеров общественного консенсуса, когда стрит-арт прижился и стал частью культурного кода Ярославля, могу назвать две работы, созданные в рамках фестиваля ЯРСТРИТАРТ, — это изображение Ярослава Мудрого художников Ильи Федотова и Александры Гетке на фасаде пятиэтажки и «Кот-дракон» Анастасии Nan и Twesr.
Ты и сам рисуешь, помимо граффити, муралы, верно?
Я довольно рано начал зарабатывать стрит-артом, даже университет бросил, чтобы сконцентрироваться на создании рисунков, но, конечно, фотореалистичное изображение занимает гораздо больше времени, чем шрифтовая композиция. Поэтому первое — это в большинстве случаев коммерческая история, а второе, конечно, нет. И сейчас я редко берусь за большие сложные изображения, потому что в первую очередь направляю все свои силы на продвижение стрит-арта с помощью фестивалей. А фестивали — это крайне непредсказуемая вещь, надо быть готовым ко всему, и не все можно поручить волонтерам, многое приходится делать самостоятельно.
Последний вопрос — о твоем нике: Modvag — что это значит?
Мой первый осознанный ник появился в 9-м классе, до этого они ничем не отличались от ников в каком-нибудь «Контр Страйке». Однажды на уроке мне задали вопрос, я поднял руку, ответил на него, и мой товарищ, который сидел со мной за одной партой, мне сказал: «Ну ты и мозг!» Я такой: хммм, надо это использовать для граффити. И стал рисовать тег MOZG. А через год-два другой товарищ заметил, что буква «З» у меня очень похожа на цифру 2, и говорит: «Да ты ж не Мозг, ты Модваг!». Ну и все, с 10-го класса я Modvag. Но сейчас я в основном рисую не свой ник, а имя нашей команды — Unick, и этих тегов за долгое время, что мы существуем, в городе очень много, может быть, тысяча, не знаю.
