Ты профессионально занимаешься стрит-артом, зарабатываешь этим.
Да. Я с 14 лет в стрит-арте, а сейчас мне 37. Начал еще при Царе Горохе, когда не было даже такого понятия — «стрит-арт». Работал редактором в журнале Hip-Hop Info в конце 1990-х, и там уже начали публиковать граффити какие-то.
Ну а сегодня все на другом уровне, конечно. Уже 5 лет я делаю фестиваль «Страницы истории» в Великом Новгороде, «Арт-пристань» в Москве, организовал создание первого мурала на Северном полюсе, первых муралов в Абхазии… В общем, занимаюсь популяризацией стрит-арта на российской — и не только! — сцене.
А сам рисуешь?
Это вопрос, на который я так и не научился отвечать. Если говорить кратко: рисовал, но перестал. Ну не может один человек заниматься и организацией, и рисунками: либо ты оцениваешь художников, либо тебя оценивают как художника. Хотя каждый год один-два фасада я все-таки крашу. Причины две. Первая — катастрофа на фестивале. Поскольку я делаю проекты федерального масштаба, осечек быть не может. А бывает, что художник по каким-то причинам не доехал, и я просто встаю в его шкуру и крашу за него. Ситуация такая повторяется из года в год. И вторая история — это когда все идеально сложилось. Может, прозвучит пафосно, но порой идеально все: идеальный фасад, идеальные обстоятельства, идеальная суперактуальная идея.
Например, в одном городе N была полузаброшенная и полуразрушенная библиотека, и я подумал, что стоит попробовать привлечь к ней внимание общества, СМИ. И нарисовал на фасаде огромный книжный шкаф высотой в два этажа с изданиями, которые просто пропадали из-за условий хранения. Мурал заметили, благодаря СМИ нашелся человек, который заинтересовался судьбой библиотеки, отремонтировал ее. Вот такие сюжеты я называю идеальными — когда сошлись все звезды. Но вот что скажу: вы никогда не узнаете, что та или иная работа сделана лично мной — я не афиширую свое авторство.
Авторы — твоя команда Desarte365, верно?
Есть команда Desarte365 — это профессиональные художники со всей страны, работающие в разных стилях, с разными скиллами, в которых я уверен и с которыми можно реализовать любой проект. Они со мной долго — кто-то 7 лет, а с кем-то, например, с Александром STЯG Морсиным, дружу уже 22 года, почти всю жизнь. Плюс, конечно, привлекаю тех, кто работает в том или ином регионе, местных. Ну и еще вплоть до прошлого года у меня была своя школа стрит-арта, и оттуда тоже брал людей — молодая кровь нужна в любом деле. И таким образом я всегда готов к любым заказам: фотореализм, граффити, dirty-стайл, быстрые покрасы (однажды покрасили 5 тыс. квадратных метров за две недели!). Конечно, помимо художников, в команде еще есть дизайнер, бухгалтер, юрист — мы работаем профессионально, поэтому приходится следить за изменениями в законодательстве.
Кто ваши заказчики?
В основном мы работаем с администрациями городов, губернаторами (частные истории в духе «а покрась-ка мне фасад» — суперредкие истории, я за такое возьмусь только по дружбе, без коммерческой подоплеки). Второе направление — это фестивали вроде «Арт-пристани» в Кузьминках: мы нашли 20 списанных лодок, и каждый год приезжают художники со всей России их расписывать. Как только о таких мероприятиях узнают, появляется кто-то с деньгами, спонсоры. Ну и третье — это коллаборации с брендами. Недавно, например, сотрудничали с китайской автомобильной маркой Cherry, красили машины.
Права ли я буду, если скажу, что современный российский стрит-арт — это культура на стыке граффити и советского монументального искусства?
С некоторыми оговорками. Логика такая: поколение граффитчиков выросло, набило руку и осознало, что надо как-то кормить семью. И некоторые решили перейти от граффити, которое имеет к стрит-арту в прямом смысле слова очень опосредованное отношение, к мурализму, где есть деньги, есть слава и есть масштаб. А есть все это потому, что люди привыкли к монументальному искусству, мозаикам и тому подобному. В тех городах, где все это было, отношение к стрит-арту более лояльное, быстрее происходят согласования. Кстати, я вывел свою личную статистику о том, как связан возраст человека и его лояльность к мурализму. Самая позитивно настроенная аудитория — это те, кому между 45 и 65. Самая агрессивная — те, кому между 30 и 45. А те, кому до 30, вообще на своей волне, им параллельна вся эта движуха. На мой взгляд, эта корреляция связана как раз с привычкой к облику общественных пространств, сформированной СССР.
Стоп! То есть стереотип о пенсионерках, гоняющих художников клюкой, –— наглая ложь?
Знаешь, как это обычно происходит? Начинаем красить какой-то фасад, и обязательно найдутся два персонажа — мелкий чиновник из администрации, который сам же и согласовал мурал, и какая-нибудь старушка. И вот ходят они по очереди мимо художников с баллончиками и на разные лады причитают: «Ну что за г…но, какое же г…но, лучше б дороги сделали!». Через пару дней пересекаются и уже вдвоем под руку продолжают: «Ну г…но же!!! Лучше б гаражи покрасили!» И так неделю. А ближе к концу работы уже слышишь: «Конечно, г…но, но вроде и ладно…». Наконец, когда все готово, эти же два персонажа говорят: «Здорово! Красиво! Внучки приедут, порадуются, как хорошо стало! А ведь все ныли, что г…но, но мы-то знали, что молодцы ребята».
Чистая победа искусства! Кстати, существует ли русский стиль в стрит-арте?
Если честно, думаю, что в принципе стрит-арт начал формироваться в России лет 5 назад, когда, с одной стороны, появилось много художников, с другой – административный аппарат заинтересовался возможностями стрит-арта. И за такое время, конечно, о русском стиле говорить не приходится. Есть разные авторы, рисующие в собственном стиле, с собственным бэкграундом. Но важно понимать, что всем приходится подстраиваться под ТЗ заказчика и поля для творчества обычно немного. Свобода самовыражения (и то с некоторыми оговорками) возможна только на фестивалях. В общем, все только начинается, мы только-только вступили на этот путь.
Но при этом тема русской истории – чуть ли не самая популярная в стрит-арте.
Да. Расскажу о нашем фестивале «Страницы истории». Во-первых, локация. Великий Новгород — один из ключевых городов, место, откуда в том числе началась Русь. Рядом — «снобский» Санкт-Петербург и «модная» Москва. В таком окружении непросто выбрать некую среднюю линию, не скатиться в псевдопатриотический китч или прямое цитирование исторических фактов. Мне хотелось исследовать историю, а не просто ее изображать. Приведу пару примеров. Команда Effect Graff делала мурал в Валдае (это недалеко от Новгорода), посвященный кузнечному делу. Они узнали вообще, кажется, все о технологии: как лить металл, как ковать, как закалять, подобрали фактуру. И еще интересно то, что они покрасили фасад с прицелом на будущее — чтобы в следующий раз продолжить историю на соседних.
Второй пример. Несколько лет назад я пригласил Таню Тако, одну из лучших граффитчиц России, для создания мурала о природе Великого Новгорода. Она очень ответственно отнеслась к делу, полтора месяца изучала животных, травинки-былинки и сделала невероятную работу с уникальными птичками, ягодками и так далее, важными именно для этой локации. А еще там есть «пасхалка» (это, кстати, очень важно: контент должен быть ясен всем, даже маленьким детям, но какой-то его слой нужно «разгадать» самому). А позже Таня провела такое же вдумчивое исследование природы Северного полюса для другого мурала…
Как вы вообще оказались со стрит-артом на Северном полюсе?
Началось все с того, что появился у меня полукоммерческий заказ — сделать три фасада на Северном полюсе. Город там был очень бедный, регион безумно депрессивный, и по приезде я понимаю, что надо переделывать эскизы. Туда я ехал с обычным набором знаний о Севере: морошка, олени, северное сияние, снег. В общем, новый сюжет одного из фасадов заказчик не согласовывает. Параллельно находим поблизости заброшенный железнодорожный вокзал и настолько впечатляемся, что соглашаемся делать тот фасад за свои деньги, чтобы попробовать привлечь СМИ…
В общем, это была первая история на Северном полюсе — но не последняя. Через год примерно один фонд выделил деньги на проживание и работу художника с тем самым вокзалом, и я договорился с Марией Харди из Ростова, отправил ее в экспедицию вместе с Сашей Градиентом из нашей команды, еще с ними поехал режиссер, чтоб снять документалку о работе. В общем, собрали целую экспедицию. Благодаря этому проекту на дореволюционное здание вокзала наконец обратили внимание, аварийные элементы вычистили, более-менее привели его в порядок, и туда реально поехали туристы. И это тот самый случай, когда стрит-арт помог возродиться какому-то месту. Для меня это суперважно.
Хотите больше узнать о художнике Александре Милицине? Смотрите видеоинтервью, которое мы с ним записали.