Картины висят на каждой стене — Кит коллекционирует искусство уже более 40 лет. Яркий индийский ковер дхурри подхватывает цвета диванов и винтажных одеял Beacon. Абажуры из шпона кипариса, 1stDibs.
Как и многие иммигранты, ресторатор Кит Макналли (Keith McNally) захотел поселиться в Нью-Йорке из-за голливудских фильмов. Ожидания редко оправдываются, но «Большое яблоко» оказалось именно таким, каким его и представлял в своих мечтах британец. В 1975 году, когда он только перебрался через Атлантику, это был город, который никогда не спит. Метро работало всю ночь, бары были открыты до 4 утра, а закусочные никогда не закрывались. «Не то чтобы мне нужно было выпить кофе или перекусить в три часа ночи, но мысль о том, что я без труда могу это сделать, меня очень воодушевляла. Я был в полном восторге. Как, впрочем, и сейчас. Вот почему я не смог бы жить ни в каком другом месте», — смеется Кит.
Кит выложил стены и остров на кухне белой плиткой, похожей на ту, что используется на станциях метро Нью-Йорка. Французские стулья из ротанга и тростника, Maison Gatti. Деревянный обеденный стол, 1stDibs.
В 1977 году он переехал в Сохо — район мощеных улиц и пожарных лестниц. Кит был заворожен чугунными деталями и колоннами, которые часто встречаются в старых нью-йоркских районах: «Там была старая фабрика с декоративным литым фасадом, мимо которого я не мог пройти, не потрогав его. Весной того года на улицах Сохо царило оживление. Каждый месяц открывались новые магазины, бары и художественные галереи, и в городе царил бодрящий дух новых перемен».
Сорок семь лет спустя, он снова живет в том же квартале, где начинал свою американскую Одиссею. Поскольку жильцам в доме запрещено делать что-либо более капитальное, чем косметический ремонт, часть работ Кит провел тайно.
«Ремонт был похож на шпионский фильм. Плотники и плиточники проходили мимо ничего не подозревающего швейцара в офисных костюмах. Оказавшись в моей квартире, они переодевались в комбинезоны и работали в полной секретности. Я пригласил штукатуров, услугами которых пользовался в Лондоне, и они проносили материалы, спрятав их в чемоданы. В конце-концов совет дома понял, что я не просто крашу стены, но комиссию настолько впечатлил вид квартиры, что мне позволили оставить все изменения», — вспоминает ресторатор.
Винтажное кресло Кит принес из своего ресторана, чтобы создать идеальную пару для индийского ковара с терракотовыми деталями.
Квартира приобрела законченный вид, когда владелец развесил картины. «Может показаться странным, что я так усердно штукатурил стены, ведь теперь они почти полностью закрыты живописью. У меня дома висит более 200 картин, собранных за последние 40 лет. Больше всего мне нравятся работы ХХ-го века: кубизм, фовизм, конструктивизм, немецкий экспрессионизм, модернизм и тому подобное. Хотя мне очень близок постимпрессионизм, импрессионизм для меня слишком приторный. Художник, который символизирует все, что я не выношу в мире искусства (помимо Джеффа Кунса) — это Ренуар», — рассказывает о своем увлечении Кит.
Сервант из ротанга и тростника, Hirsch + Timber. На стенах — часть обширной коллекции произведений искусства. Разноцветный ковер привезен из Индии.
Большая часть мебели в квартире сделана на заказ. «Я внезапно влюбился в ротанг. Моя кровать из Индонезии сделана из ротанга и бамбука. Прикроватные столики и комоды, а также сервант в гостиной — тоже из ротанга и напоминают о стиле 1960-х годов. Та же история со стульями в стиле бистро на кухне и на террасе. По всей квартире лежат 18 красочных ковров дхурри, все они сделаны вручную в Индии. Выбор походящих ковров и места для них в моем доме сродни поиску идеальной пары: долго, муторно, но очень вдохновляюще», — рассказывает владелец о своих любимых предметах.
Кровать Arhaus и комод из ротанга создают атмосферу 1960-х годов, их бледные тона оттеняются красными и синими красками индийских ковров и обитой тканью банкетки.
