«Красота для всех» — так называется статья шведской писательницы Эллен Кей, которая еще в конце XIX века утверждала: прекрасное должно быть доступным, а эстетичная домашняя среда — залог всеобщего счастья. Такие идеи до сих пор лежат в основе скандинавского дизайна. Похоже, что скандинавам удалось найти настолько удачный рецепт домашнего уюта, что их стиль уже долгое время остается одним из самых популярных в мире.
Еще сто лет назад скандинавские дизайнеры выбрали особую стратегию — сделали ставку на гуманистичный подход и представили миру дружелюбную версию модернизма: минималистские, но более мягкие формы, баланс между функцией и эстетикой. На то были исторические причины: дизайн Швеции, Дании и Норвегии находился под сильным влиянием национальных ремесленных традиций. Источником вдохновения для многих были рисунки шведского художника Карла Ларссона, изображающие идиллический быт его собственного сельского дома. Простые, но красивые и уютные интерьеры как декорации для счастливой семейной жизни настолько прочно закрепились в ДНК скандинавского дизайна, что и сейчас по мотивам рисунков Ларссона создает свои коллекции ИКЕА.
В конце 1920-х шведы, правда, уже подхватили идеи функционализма, но истинной классикой скандинавского дизайна все же стали решения, отражающие заботу о человеке, а не о функции. Скандинавы всегда предпочитали природные фактуры: например, знаковые объекты послевоенного скандинавского дизайна — стулья Ant и Series 7 датчанина Арне Якобсена (Arne Jacobsen) — изготовлены из гнутой фанеры. Другие знаменитые модели Якобсена, кресла Egg и Swan, сделаны уже из литого пластика, но даже используя «искусственный» материал, дизайнер сохраняет верность органическим формам и выводит на первый план принципы эргономики: кресла будто бы обнимают сидящего.
Эксперименты, которые начал Арне Якобсен, продолжил его соотечественник Вернер Пантон (Verner Panton), автор легендарных кресел Cone и Panton Chair, но его работы — скорее все-таки задорный поп-арт, чем скандинавский дизайн в его каноничном проявлении. Впрочем, каноны постепенно меняются.
От хюгге до ваби-саби
Главные принципы скандинавского стиля интерьера стали ответом на суровый климат северных стран. Холодно? Согреем пространство теплыми природными фактурами — деревом, натуральным текстилем. Темно? Оформим комнату в спокойных светлых тонах — оттенках белого, серого — и плеснем немного ярких акцентов. Все равно темно? Добавим больше источников света — не только основных, но и точечных. Еще одна важная черта скандинавского стиля — практичность, и тут уже дело не в климате, а в национальном характере.
Лагом
В шведском языке есть емкое понятие «лагом» — «достаточно», «в самый раз». Этим словом часто описывают менталитет шведов: умеренность, умение отказываться от излишеств. В последние годы термином «лагом» стали называть подстиль скандинавского дизайна: в общем-то, это все тот же интерьер, только еще более «чистый». Речь не идет о том, чтобы оставить одни только голые стены: важно избавиться от лишнего, но при этом сохранить баланс между практичностью и комфортом. Одно из популярных решений для пространства в стиле лагом — многофункциональная мебель (эта особенность скандинавских интерьеров иронично обыграна в серии «Симпсонов» о поездке в Данию, где в номере отеля кровать мало того что откидная, так еще и оказывается по совместительству холодильником).
Хюгге
Другой полюс скандинавского дизайна — стиль хюгге. Это труднопереводимое датское слово («уют», «благополучие») уже долго на слуху, и в общем-то понятно, что оно обозначает: если в стиле лагом главное — умеренность, то эти интерьеры должны создавать, собственно говоря, ощущение хюгге. За уют по-скандинавски отвечают свечи, пледы, диванные подушки, зелень, а также декор, например, керамика и стекло (впрочем, с аксессуарами важно не переборщить — чистота пространства по-прежнему в приоритете).
Джапанди
Еще одна разновидность — любопытный гибрид скандинавской и японской культур: джапанди, он же джапанордик. Хотя скандинавы и японцы далеки друг от друга географически, в их представлениях о том, что такое хорошо, много общего. Например, и в Дании, и в Японии сильна приверженность к ремесленным традициям. Другие точки соприкосновения — любовь к простоте, практичный подход к быту, осознанность потребления. Стиль джапанди куда сдержаннее, чем, например, хюгге: в нем скандинавская умеренность подкрепляется японским минимализмом. Северные ноты стиля — обилие света, натуральное дерево теплых оттенков, растения в качестве декора. Восточные — низкая мебель, а также «сырые» текстуры или нарочито подчеркнутые шероховатости: согласно японской философии ваби-саби, истинная красота — в несовершенстве. Джапанди допускает и использование более темной гаммы, чем классический скандинавский интерьер: светлые тона могут сочетаться с коричневым и черным.
Япония и Скандинавия пересекаются и в плоскости промышленного дизайна. Например, Оки Сато (Oki Sato), основатель студии Nendo, создал для датского бренда Fritz Hansen стул N01. Датчане Norm Architects разработали для Menu коллекцию светильников Hashira, напоминающих японские фонарики. На стыке культур работает и OEO Studio. Студия базируется в Копенгагене, но у нее есть и офис в Токио. Некоторые «японские» работы OEO Studio можно увидеть в постоянной экспозиции Музея Виктории и Альберта, например табурет Ki-Oke, созданный совместно с ремесленниками из Киото под брендом Japan Handmade.
В Скандинавии достигли того, к чему большинство стран еще только стремится
Нью-нордик
И наконец, сегодня развивается стиль нью-нордик: дизайнеры переосмысливают каноны и добавляют в интерьеры новую порцию цвета. Фоновые тона по-прежнему сдержанны, но заметно теплеют: на смену белому и серому приходят бежевые или даже пудровые оттенки, а ярких акцентов становится больше. Что же касается предметного дизайна, скандинавская классика середины века соединяется с новыми идеями, например, в коллекциях датского бренда HAY, с которым сотрудничают десятки дизайнеров — от мэтров Бертьяна Пота, Пьера Шарпена и братьев Буруллек до молодых авторов со свежим взглядом.
Счастье для всех
За счет чего скандинавский дизайн, в целом консервативный, не теряет актуальности десятки лет? Что касается всенародной популярности, определенную роль сыграла удачная политика шведского гиганта ИКЕА. Компания не просто предлагает по доступным ценам простую, но эстетичную мебель и предметы быта со смешными названиями, но, по сути, продает концепт скандинавского домашнего счастья. Корпорации удалось воплотить в жизнь ту самую идею «хорошего дизайна для всех»: оставаясь демократичным брендом, ИКЕА держит планку качества и периодически выпускает совместные коллекции с известными дизайнерами, такими как создатель бренда Off-White Вирджил Абло (Virgil Abloh), британка Илзе Кроуфорд (Ilse Crawford) или студия HAY.
Сто лет назад скандинавы сделали ставку на дружелюбную версию модернизма
Интерес дизайнеров мировой величины к скандинавскому стилю не ослабевает благодаря его вечно актуальной формуле: минимализм плюс теплота. Например, именно так — «теплый минимализм» — часто описывают стиль датчанки Сесиль Манц (Cecilie Manz), которая в 2018 году стала дизайнером года по версии Maison & Objet. Среди ее наиболее известных работ — портативные колонки для датского производителя электроники Bang & Olufsen, а также стулья, скамейки и столы Moku для бренда Actus из Японии (да, и снова джапанди).
Прямо сейчас скандинавский дизайн актуален еще по одной причине. В его основе лежит экологичный подход в самом широком смысле: использование переработанных материалов, уважение к планете и высокая социальная ответственность — словом, все то, что вписывается в понятие «устойчивое развитие». В этой связи стоит вспомнить хотя бы проект датско-исландского художника Олафура Элиассона (Olafur Eliasson) для ИКЕА — портативный светильник Little Sun на солнечных батареях, разработанный для людей, у которых нет доступа к электричеству.
Другая иллюстрация — ежегодная выставка Norwegian Presence, которая в 2020 году была посвящена экологичным решениям: 10 норвежцев представили свежие идеи применения материалов с низким углеродным следом — дерева, алюминия, камня, бумаги. Например, для изготовления стула Papirstein дизайнер Поппи Лоуман (Poppy Lawman) использовала прессованную целлюлозу из хвойных пород деревьев, растущих в окрестностях Осло, — биоразлагаемый и возобновляемый материал, пригодный для переработки.
Возможно, еще одно объяснение популярности скандинавского дизайна — привлекательность скандинавской модели жизни в целом. Ведь, по сути, в Скандинавии удалось достичь того, к чему большинство стран, даже развитых, еще только стремится: самых высоких индексов качества жизни, взять лучшее от капиталистической и социалистической систем. Не роскошь для избранных, а благополучие для всех — такую идею транслирует скандинавский дизайн, и это не может оставлять равнодушным.
