Алексей Масляев: Мы виделись недавно на фотосъемке, которая будет сопровождать нашу беседу. Скажи, пожалуйста, насколько ты себя комфортно чувствуешь в роли медиаперсоны? Представляешь ли ты себя суперзвездой от искусства, у которой есть поклонники, дожидающиеся автографа у подъезда?
Ирина Корина: Конечно, я себя не особенно комфортно в такой роли чувствую. Но, мне кажется, уже в самый первый раз, когда меня пригласили для съемки в журнале, я поняла, что к этому могу относиться только как к игре. Как человек, связанный с театром, я уверена, что переодевание может стать очень увлекательным занятием. Да и для некоторых современных художников перевоплощения являются частью их художественного метода. Да, это насильственная практика: тебе предлагают какую-то одежду, делают тебе макияж… Если ты не настроен на игру, это может превратиться в довольно тяжелое мероприятие. Но меня скорее забавляет, что ты можешь вдруг оказаться совершенно чуждым самому себе персонажем.
И вместе с тем частью твоей повседневной жизни подобные перевоплощения не являются?
На мой взгляд, одежда — очень важная часть языка, и общение между людьми в том числе происходит посредством выбора костюма, на бессловесном уровне. Это близко художественным объектам и скульптурам, так как такая информация считывается зрителем без слов. Я люблю переодевающихся художников и тех, кто использует костюм в повседневной жизни, кто относится к одежде с повышенным вниманием. Мне нравятся и те, кто использует одежду не как искусство, но как некую оболочку, которая появляется раньше, чем речь.
Искусство и мода, искусство и театр… Создается впечатление, что для тебя культура — единое пространство, лишенное границ между разными областями. Это так?
Да, и это связано с ощущением самой жизни. Окружающий мир и вся наша жизнь состоят из невероятного количества элементов из совершенно разных сфер: речи, ткани, ветра, времени… Эти несовместимые сферы очень сложно описать какой-то единой формой или одним медиумом. Мне не хочется ограничивать себя, например, бумагой, карандашом, или костюмом, или видео. А больше всего хочется, чтобы соединялось все и сразу. Мне очень нравится вот такое синтетическое начало в искусстве. Я могу существовать только в критичном соединении вещей и чувствую себя этаким реалистом — я пытаюсь воссоздать объем и полноту чувства, которые у человека возникают в жизни.
Твои работы — это сложно организованные системы, слоистые и многомерные пространства. Скажи, как появляются конкретные проекты и насколько они в обязательном порядке созвучны времени? Ведь именно благодаря эклектичности сложившаяся композиция более достоверно отражает то, что мы можем назвать реальностью, актуальным моментом?
Мне необходимо знать пространство, так как я делаю много больших работ. Они действительно не возникают у меня заранее, без предзаказа. Я получаю заявку, приглашение сделать что-то, и дальше работа вырастает, как семечко, попавшее в почву. Когда я понимаю, что есть некая среда, где оно может прорасти и начать развиваться, меня интересует целый ряд обстоятельств, которые сопровождают появление этой работы. Во-первых, пространство. Во-вторых, время, страна, сезон, что происходит вокруг меня… Поэтому каждая работа — это слепок моего сознания и состояния в текущий момент. И все работы, которые я делаю, самое удивительное, становятся мне самой понятны только после их завершения или открытия, потому что все продолжает наслаиваться в процессе, добавляться — и только потом, постфактум, можно сформулировать, что же произошло.
Поводом для нашей беседы стало то, что ты была выбрана «Художником года» Cosmoscow, и поэтому где-то на периферии нашего разговора присутствует ярмарочный формат и определенные отношения, в которые включено искусство. Насколько для тебя важно, что работа будет продана или кем-то приобретена, что она может оказаться в частной коллекции, у кого-то в квартире или доме?
Например, приходит коллекционер на стенд к Елене Селиной (галерист, основатель XL Gallery) и приобретает твою работу. И это произведение получает новую жизнь в пространстве, которое тебе незнакомо. Важно ли тебе знать, кто работу покупает? Может быть, важно установить какой-то контакт, дать рекомендации по экспонированию, проследить за судьбой вещи?
Да, для меня это очень важно, но, к сожалению, не всегда можно узнать, где и по какой причине работа оказалась. Более того, бывают приятные встречи со старыми работами, которые я много лет не видела, но на какой-то выставке они найдены, возвращены от коллекционера, и это, конечно, поражает меня: у объекта уже своя биография начинается. Ты, с одной стороны, теряешь с ним какую-то связь, но с другой — видишь его снова через много лет. Это удивительное чувство. Получается, работа от тебя отделилась и застыла в своем времени…
Есть ли какой-то определенный визуальный код, который прослеживается во всех твоих произведениях?
Изнутри мне, конечно, сложно сказать. Но любопытно, что я часто получаю письма от своих друзей в интернете — они фотографируют на улице какие-то объекты и присылают мне с комментарием, что это, похоже, моя работа. То есть они нашли артефакт и тут же поняли, что это мое произведение. Мне это очень нравится, но хочется задаться вопросом: как же они определяют мое авторство?
Статус «Художник года» Cosmoscow ты как воспринимаешь? Является ли это важным пунктом в твоей творческой биографии? Расскажи подробнее о проекте для ярмарки.
Я это воспринимаю с невероятным воодушевлением и подъемом. Как я говорила, мои произведения возникают «по заказу». Я не могу начать делать какую-то большую — пространственную — работу без привязки к собственно пространству. Поэтому невероятно ценно, важно и радостно получить возможность сделать новую работу в Гостином дворе. Насчет статуса мне понять сложнее: влияет или не влияет. Потому что такая строчка в моей биографии прежде всего дает возможность тем, кто меня куда-то приглашает, проще получить бюджет. И я такие номинации воспринимаю как возможность для будущих проектов.
Меня сейчас увлекают масштабы: что-то может быть неожиданно уменьшено, а что-то, напротив, гипертрофированно увеличено. А еще мне всегда были интересны качество и фактура материалов: как они сочетаются или противостоят друг другу в разных состояниях.
Посетителю Cosmoscow мне хочется предложить некую форму, данную непосредственно и «вывернутую» наизнанку. Это, с одной стороны, нечто раздутое, пышущее изнутри силой, с другой — сдувшееся и утратившее свое содержание, а также изначальную функциональность. На этом противопоставлении и будет построена моя работа. Сейчас она обрастает деталями, и чтобы увидеть, что получилось, нужно будет заглянуть в дни работы ярмарки в Гостиный двор.
Что тебе доставляет наибольшее удовольствие?
Хм… Интересный вопрос. Мне доставляет удовольствие момент, когда тебе сделали великолепное предложение, которое сулит продолжение, когда ты еще не приступил, но уже чувствуешь, сколько всего за этим последует прекрасного. В смысле придумывания и создания. Это самое приятное.
