ELLE DECORATION Как получилось, что Вы стали заниматься художественной фотографией? С чего все началось?
ПОЛИНА ПЛОТНИКОВА В нашей семье всегда были прекрасные семейные фотоальбомы. Это сейчас «семейный альбом» – термин у фотографов слегка пренебрежительный, про посредственную фотографию говорят: «это разве что для семейного альбома сгодится». Но в нашей семье было не так.
Мой дедушка, театральный актер, был увлечённым фотолюбителем. Его фотографии репетиций и спектаклей, а также портреты домашних, я до сих пор пересматриваю с огромным удовольствием. И отлично помню увеличитель «Крокус», который жил у нас в ванной.
Сама я начала фотографировать сравнительно поздно, лет в шестнадцать, когда папа подарил мне мою первую «взрослую» зеркальную камеру со сменной оптикой. Потом я какое-то время работала в «Московском Доме Фотографии», когда он только-только создавался. Ну а относиться к собственной фотографии как к чему-то более серьёзному, нежели просто хобби, я стала гораздо позже. Пожалуй, переломный момент настал в Лондоне, где я училась на курсе современного искусства при Christies. В рамках семинарной программы мы встречались с художниками, скульпторами, фотографами – и это оказалось благодатной почвой для моего собственного самовыражения.
E.D. Почему вы фотографируете именно цветы?
П.П. Жанр цветочной фотографии часто считают неглубоким и, так сказать, «женским»; по-английски такое отношение хорошо описывает слегка пренебрежительное «pretty pictures». Как говорят, «нет дыма без огня» – жанр этот безусловно таким может быть, и часто бывает, но как обобщение все эти определения на мой взгляд неправильные. Например, среди моих кумиров цветочной фотографии нет ни одной женщины: это Карл Блоссфельд и Рон Ван Донген, фотографы, работы которых в своё время очень высоко установили для меня планку в этом жанре.
Мой личный подход к фотографированию цветов чем-то сродни портретной студийной фотографии. Каждый цветок, который я фотографирую – это моя «модель», и я подбираю ракурс, свет, рисунок всего кадра в соответствии с индивидуальностью модели. Отчасти поэтому меня не особенно вдохновляет съёмка цветов в их естественной среде. Я не фотографирую буйство красок в саду, каким бы роскошным ни был ландшафтный дизайн. Мне гораздо интересней поместить мою цветочную модель в некое абстрактное пространство в моей маленькой домашней студии, где ничто не отвлекает от красоты самого цветка.
П.П. Должна признаться, я довольно сурово обращаюсь со своими моделями. Листва, если её присутствие в кадре мне мешает, обрезается, стебли и лепестки мнутся, гнутся или наоборот расправляются в ту форму, которая мне нужна. Для проекта с увядшими цветами, например, мои «модели» засушивались в духовке, замораживались в морозилке, ошпаривались горячим паром и даже вынуждены были терпеть на себе лак для волос! Впрочем, я стараюсь не изменять ботаническую сущность до неузнаваемости – просто заставляю цветок принимать ту форму, которую я задумала. С трудом себе представляю человеческую модель с запасом терпения и физических сил, необходимым для моих съёмок!
E.D. Какие цветы растут у Вас дома? Где Вы берёте моделей?
П.П. Моими первыми цветочными моделями были орхидеи и гиппеаструмы, которые я какое-то время коллекционировала. Фаленопсисы до сих пор живут у меня в каждой комнате и регулярно «работают» в сезон цветения. Я дружу с владельцами маленьких цветочных магазинчиков в нашей округе, и если мне нужен конкретный, иногда редкий, цветок – всегда есть хороший шанс, что кто-то из них найдёт его на оптовом цветочном рынке.
E.D. Что самое сложное в фотографировании цветов? Есть ли у Вас свои фирменные техники фотографии?
П.П. Я часто слышу, что самое сложное для фотографа – умение «поймать момент». Ничего похожего в моей работе нет, самое сложное – это то, с чего, собственно, всё начинается: придумать, точнее почувствовать, картинку. Я не начинаю ставить свет, пока картинка не сложилась у меня перед мысленным взором, может быть не до мельчайших деталей, но некий скетч должен нарисоваться у меня в голове ещё до того, как я начну искать конкретное растение или цветок. При этом часто оказывается, что придуманное не так-то просто воплотить в кадре. Но, несмотря на мою нежную любовь к Фотошопу, я стараюсь сделать кадр максимально близким к задуманному ещё на стадии съёмки.
Если говорить про пост-обработку, то я люблю использовать текстурные слои, но при этом продумаю каждый эффект заранее и учитываю во время съёмки, что именно я собираюсь сделать с кадром потом, на стадии цифровых манипуляций. Говоря другими словами, взять свежий «негатив» и пробовать на нём разные «эффекты», надеясь в результате этих экспериментов получить что-то неожиданное – это то, чего я никогда не делаю. Мои чёрно-белые фотографии задумывались так изначально.
П.П. Ещё один нюанс – часто на фотографирование того или иного цветка остается не более десяти минут, поскольку растение не выдерживает тепла студийного света, лепестки начинают сворачиваться, стебель подламывается и т.д. Я люблю фотографировать на фоне софт-бокса, чтобы добиться эффекта контрового освещения. И, как я уже говорила, заставить цветок «держать позу» – порой задача нетривиальная. У мужа, который поддерживает все мои творческие выкрутасы, был как-то раз интереснейший разговор с продавцом в магазине хозяйственно-строительных товаров по поводу клея, который лучше всего использовать, чтобы прикреплять к бутону мака опадающие лепестки.
E.D. В каких ещё жанрах Вы работаете?
П.П. Два года назад коллеги-фотографы убедили меня, что я доросла до уровня, когда можно попробовать получить «фотографическую степень» Королевского Фотографического Общества (Royal Photographic Society). Фотографическая степень сродни научной, только нужно готовить не диссертацию, а портфолио, состоящее из пятнадцати работ (для второй ступени, первую разрешается пропускать если уверен в своем уровне), объединённых одной общей темой.
Я вчерне сделала «цветочное» портфолио и попросила знакомого фотографа, мнение которого очень ценю, посмотреть на результат. С собой, просто на всякий случай, я захватила пару-тройку моих первых на тот момент фото-натюрмортов. Увидев мои натюрморты, знакомый фотограф задумчиво сказал: «Хммм… » В результате я, вместо «цветочного», сделала портфолио натюрмортов, успешно с ним защитилась, и с тех пор натюрморты – второе моё «любимое» направление в фотографии. При этом подход я использую тот же, что и для моей «цветочной» фотографии – сначала картинка должна сложиться в голове.
П.П. Поиск предметов, продумывание фона, света и остальные детали могут занимать от нескольких часов до нескольких месяцев. Как-то раз я полгода искала старинную овощерезку по блошиным рынкам и мелким антикварным лавкам. Ну а после того, как кадр придумался и всё окончательно встало на свои места, остается самое простое – сфотографировать задуманное.
Про фотографические студийные натюрморты говорят, что это идеальное занятие для перфекциониста – никто тебе не мешает, в кадр не заходит, рожи не строит, от погоды и от света ты не зависишь. Это, конечно же, так. Но, с другой стороны, фотограф при этом не может уповать на удачу, когда что-то вдруг произойдёт само собой, и он это ловко «поймает». В съёмке натюрмортов всё решает сам фотограф, задача которого – выбрать, точнее придумать, из огромного количества вариантов тот самый, единственный, «свой» кадр.
Я очень люблю натюрморты испанцев и голландцев шестнадцатого-семнадцатого веков. По сути творческие задачи у художника и у фотографа в жанре натюрморт очень похожи – различаются только изобразительные средства, в одном случае – холст и краски, в другом – объектив и свет. Хотя нужно отметить, что я не пытаюсь имитировать известных художников, а также не ставлю себе сверх-задачу манипулировать изображением, чтобы в итоге было впечатление, как будто это не фотография, а настоящая картина.
E.D. Над чем работаете в настоящее время?
П.П. Сейчас я снимаю серию натюрмортов, используя «Ленз-бэйби» – занятный объектив со встроенным оптическим эффектом: мягкой нерезкостью на выборочных участках кадра. Есть уже несколько видов этих объективов, каждый – со своим набором оптических параметров. Я экспериментировала с разными объективами «Ленз-бэйби» около года – и неожиданно получила от компании-производителя предложения с ними сотрудничать. И если серия моих «классических» натюрмортов – своего рода дань Старым Мастерам, то серия Lensbaby ближе к моим любимым работам импрессионистов.
E.D. И напоследок, несколько советов нашим читателям, как лучше использовать фото цветов и натюрмортов в интерьере.
П.П. Чтобы фотография хорошо вписалась в интерьер, недостаточно того, что она хороша сама по себе. Неудачным оформлением и плохо подобранным местом можно убить на корню все положительные эмоции, которые выбранная работа должна вызывать. Стоит подумать про то, какую роль вы отводите фотографии. Например, бывает, что вам нужно яркое пятно, а бывает ровно наоборот – когда нужно, чтобы фотография сливалась с фоном и всего лишь дополняла, или мягко подчёркивала, какие-то детали интерьера.
Поэтому обязательно нужно учитывать общее настроение, стиль, цвет, форму, размер, пропорции, а также пространство вокруг фотографии. По возможности нужно уделять внимание качеству печати, цвету и текстуре бумаги, паспарту и рамки. В любом случае, вряд ли стоит вешать тёмные работы в тёмные углы или места с маленьким количеством света без дополнительного освещения. Лично я люблю широкие паспарту и лёгкие рамки, особенно рамки с эффектом «парящего» изображения – но это очень индивидуальная вещь.
E.D. Где можно приобрести Ваши работы?
П.П. Если говорить про индивидуальную печать, то лучше всего заказывать на моём сайте www.polinaplotnikova.com: там представлены как цветочные портреты, так и натюрморты. Небольшая коллекция мои цветочных портретов доступна на сайте , с которым я сотрудничаю около пяти лет (я каждый год принимаю участие в их ежегодной фотографической выставке в рамках Осеннего шоу, а также в весенней выставке орхидей).
В области лицензированного использование моих фотографий мои интересы представляет фото-агентство Getty, а также Flowerphotos.com.
