Из наших архивов: Большой театр после реконструкции

Трещины в стенах были нормой жизни, постоянные ремонты — тоже. Со времен Кавоса труппа выросла в десять раз: места для репетиций хронически не хватало. При последней реконструкции, начавшейся в 2005 году, главная проблема состояла в том, чтобы примирить требования научной реставрации с жизнью современного театра.

Вариантов предлагалось множество — от полной перестройки театра до его «музеефикации» без каких-либо изменений. Победил компромисс. Драматические перипетии процесса реконструкции заслуживают отдельной статьи. А чтобы оценить результат, ELLE DECORATION проник за кулисы «великой стройки» незадолго до ее завершения.

Интерьеры здания восстановили в основном в том виде, какой они имели 1856 году, когда их оформили к празднованию коронации Александра II. Часть помещений (бывшее Императорское фойе) были воссозданы в том виде, какой они приобрели в 1895 году перед коронацией Николая II. Возросшие потребности труппы в площадях удовлетворили за счет подземных этажей (их под зданием и Театральной площадью целых шесть).

Здание поставили на новый фундамент — старый не выдерживал нагрузки. Главный фасад перекрасили в золотисто-песочный цвет, который он имел изначально. От плохо сохранившегося северного фасада не осталось ничего – его разобрали и удлинили здание на шесть метров. Потеря не катастрофическая, тем более что этот фасад, выходящий в узкий переулок за театром, никто из обычных москвичей не видел.

Ткани для обивки стен и мебели сотканы по старинным образцам на жаккардовых станках начала XIX века. Зрительный зал, как и прежде, слепит глаза позолотой и красным бархатом. Здесь для обивки использовали уже современные огнеупорные ткани — таково требование пожарных. Бесконечно перекрашивавшуюся лепнину ярусов вначале расчистили, а потом воссоздали недостающие фрагменты.

Оказалась, что она была сделана из папье-маше для обеспечения лучшего звучания голосов. Сусальное золото наносили тем же способом, что и в старину, — при помощи кисточек из беличьего хвоста. На стенах зала — акустические панели из резонансной ели, дерева, которое используют при изготовлении музыкальных инструментов.

Первым применять ее для отделки стен стал архитектор Альберто Кавос, знавший оперную «кухню» не понаслышке: его отец Катерино Кавос был композитором и капельмейстером Императорских театров. Этот материал обеспечивает залу уникальную акустику, как, впрочем, и его форма, напоминающая скрипку.

Сегодня стройка века завершена. Ее результатами довольны не только реставраторы и чиновники. «Могу подтвердить — мебель восстанавливали в соответствии с музейными стандартами: только старинные технологии, никакого синтетического клея», — рассказывает художник-реставратор ГМИИ им. Пушкина Михаил Тулубенский.

«Больше того, что уже сделано, на сегодняшний день сделать невозможно. Никаких нареканий нет», — говорят в Росохранкультуре. Пласидо Доминго уже опробовал театр в деле. Арию из «Пиковой дамы» на русском языке он исполнил, стоя на сцене среди строительных лесов, — вполне в духе современных постановок. Но последнее слово остается за зрителями: самая главная проверка у Большого еще впереди.