«Каждый… Охотник… Желает… Знать… Где… Сидит… Фазан…» Мы переходим из комнаты в комнату, и детская запоминалка сама собой начинает прокручиваться в голове. Огненно-красная от пола до потолка столовая сменяется солнечно-желтой кухней. Из оранжевого апельсина-кабинета ныряем в зеленые джунгли детской и выныриваем в розовом бутоне спальни. Неужели дочь Вернера Пантона (Verner Panton) разучивала цвета радуги и эта палитра не что иное, как изящная подсказка? «Отчасти, — смеется хозяйка. — Цвет необходим мне как воздух! Я им буквально дышу».
Карин и ее супруг Клеменс фон Халем приобрели этот дом на юге Германии в 1997 году. «Дом был хоть и современный, но довольно маленький и блеклый, — вспоминает Карин. — Прямо скука смертная!» Еще бы… Особенно если вспомнить, в каких стенах выросла его будущая хозяйка. В начале 1970-х Вернер Пантон был просто одержим цветом. Он изучал влияние различных оттенков на интерьер. В качестве экспериментального поля использовалась квартира семейства в Копенгагене. Собственно, она и стала плацдармом для опытов и исследований влияния цветовой гаммы на атмосферу дома. В каждой комнате все предметы вплоть до последней табуретки были одного и того же цвета. В помещении не было ни дверей, ни перегородок, границей между смысловыми зонами дома служил цвет.
«Цвет необходим мне как воздух! Я им буквально дышу!»
По замыслу Пантона, каждый цвет должен был программировать жильцов на определенные действия и создавать нужное настроение. Желтый — расслаблять и успокаивать. Синий — способствовать умственной работе, а цвет фуксии — побуждать к общению. Очевидно, эксперимент оказался удачным, или Карин уже не мыслила себе жизни в другом пространстве. Так или иначе, купив собственный дом, она сделала из него практически точную копию копенгагенского жилища. «Наверное, я уже действительно не могу по-другому, — объясняет Пантон-младшая, — смешение в одной комнате сразу нескольких цветов вызывает у меня чувство беспокойства. А использование одного цвета визуально увеличивает комнату. Этому меня научил отец». Он же разработал и цветовую гамму для дома Карин.
«То, что потолок, пол и стены могут быть одного цвета, стало для моего мужа настоящим откровением»
В благодарность за это и в память об отце дочь наполнила дом уникальными творениями Вернера Пантона. Среди них знаменитые стулья Panton Chair из цельного куска формованного пластика, блестящие лапмы Fun из металлических пластин и текстильный принт с изображением губ матери Карин Марианны Пантон, созданный дизайнером специально для выставки в Кельне.
За крутящиеся кресла из коллекции Series 400 дочери пришлось даже вступить в нешуточные торги на аукционе. «Знаете, — признается Карин, — когда я смотрю на свой дом, я невольно вспоминаю детство, родителей и их друзей: дизайнера Ханса Вегнера (Hans Wegner), архитектора и автора знаменитого светильника „Артишок“ Поуля Хеннингсена (Poul Henningsen), гениального художника-керамиста Бьёрна Виинблада (Bjørn Wiinblad). Сегодня они признанные гении, их работы выставлены в экспозициях самых известных мировых музеев дизайна, а тогда они собирались у нас на кухне, говорили об искусстве, спорили, рисовали. Мне кажется, что именно мое детство сделало меня таким открытым, интересующимся человеком, пробудило во мне страсть к искусству, дизайну и всему новому».
За помощью в выборе цветовой гаммы Карин обратилась к отцу — Вернеру Пантону
Совершенно очевидно, что в своем радужном доме Карин как рыба в воде. Но так ли уютно ее семье — мужу и двум сыновьям? «Мальчишкам, конечно, здесь весело, а вот Клеменса пришлось приучать к цвету постепенно, — смеется Карин. — Когда мы только познакомились, он, как и многие, жил в комнате, целиком выкрашенной в белый цвет». О чем только думал этот человек, когда решил встречаться с дочерью дизайнера, утверждавшего, что «если бы на свете не существовало белого цвета, мир был бы еще прекраснее»? Наверное, как и большинство мужчин, надеялся, что семейная жизнь урезонит Карин и сделает ее взгляды на домашний интерьер менее радикальными. Но получилось с точностью до наоборот. «Сначала я выкрасила красным одну стену, — рассказывает Карин. — Подождала, пока Клеменс привыкнет, и покрасила еще одну. Затем потолок. Для мужа это стало настоящим откровением».
И все же, чтобы по-настоящему оценить дизайнерскую концепцию, надо взглянуть на дом Карин снаружи в вечернее время. Благодаря освещению и стеклянным стенам кажется, что дом состоит из цветовых пятен, парящих в пространстве, и вся конструкция выглядит невесомой. «Цвет важнее формы», — говорил Вернер Пантон. Что ж, его дочь доказала это на практике.
