В начале пандемии мне позвонили из Махачкалы с предложением оформить интерьер шашлычной. Я тогда подумала: «Ну вот…шашлычная…какой-то совсем не статусный проект». Но на фоне эпидемиологических сводок было совершенно непонятно, что ждет впереди, к тому же это была прекрасная возможность побывать в Дагестане. Сейчас я вспоминаю эти мысли с улыбкой. Как только я приехала в Махачкалу, мне стало понятно, что шашлык — это огромная часть культуры, которая заслуживает собственной эстетики пространства. Почему мы так радуемся бургерам, а к собственным традициям относимся со стыдливым юмором?
Приготовление шашлыка — это огромная культура и труд, требующий внимательности на всех этапах: от выбора баранины до подачи готового блюда
Одним из самых важных размышлений во время работы для меня стало переосмысление традиций Дагестана, семейных историй и секретов ремесла в современном интерьере. Я познакомилась с братьями Мурадом и Рамазаном Гайдаровыми. Еще подростками они начали жарить шашлык и постепенно пришли к идее открыть ресторан. Я узнала их историю, и была тронута: отец Мурада и Рамазана Гусейн занимается изготовлением седел для горных лошадей, но сейчас их семейное ремесло фактически исчезает. Он хотел бы передать свое дело сыновьям, но не может — у них свои мечты. Меня так впечатлила эта история, что картинка в интерьере возникла сама собой: нарисованный на стене конь в стойле и седло, которое висит перед ним. Я интуитивно нарисовала белого коня, а когда Рамазан с Мурадом увидели его, то воскликнули: «О! Это же наш конь Васька!» У них в детстве был именно такой белый конь.
Когда я увидела фотографии мясных рядов на рынке, я была поражена масштабами. Мне сразу представились огромные пещерные столы из камня.
«Вы же живете в горах! Тут кругом сплошные камни. Нам нужно высечь цельные столы из камня!», — сказала я и уехала обратно в Москву по делам
Пока меня не было, ребята нашли каменоломню, на которой нам обещали сделать такие столы. Потрясающий дагестанский ракушечник осел в коллективном сознании как материал для облицовки зданий. Оказалось, что дагестанский ракушечник бывает различных цветов, фактур и плотности. Красота и разнообразие дагестанского камня вдохновляют — мне захотелось сделать из него все: и столы, и раковины, и декор. Природа давала, а мы брали, не торгуясь: найденные нами деревянные коряги красивы в своей естественности настолько, что мы просто развесили их на стенах, как произведения искусства.
Потихоньку весь проект начал складываться вокруг двух центральных тем: традиции и стихии. Кричащие, переливающиеся вывески Махачкалы…Я деликатно намекала Мураду и Рамазану на то, что пора менять локальные тенденции. И меня вновь услышали. Для шашлычной мы выбрали простую каменную вывеску. Когда все увидели результат и убедились в том, что фасад может быть украшен просто и неброско, Мурад и Рамазан сами решили снять светящиеся лайтбоксы. А владельцы расположенных напротив ресторана зданий заразились тягой к прекрасному и навели у себя порядок: перекрасили наружные стены, убрали мусор и постригли газон. Для меня это было невероятной и большой победой на пути перемен в эстетике городской среды.
Планировка пространства организована за счет двух диванных композиций, белых полуарок и композиционных инсталляций на стенах. По религиозным причинам жители Махачкалы стремятся к уединенности в общественных местах, и я долго думала над тем, как найти баланс между открытостью и приватностью.
Ресторан находится в здании, расположенном на территории заброшенного завода стекловолокна. Когда-то здесь был советский банкетный зал, от которого шашлычная унаследовала пол из крошки с рисунками звезд — мы решили его сохранить и покрыть лаком. Снимая с потолка омертвелые покровы многочисленных преобразований, мы вернулись к истокам и увидели в нем промышленное прошлое. Чтобы подчеркнуть этот архитектурный контекст, я придумала светильник с заводскими историческими плафонами. Внутри располагается модуль с подвесными композициями из камней и металла, исполненный художницей Ульяной Хохловой.
Это был сложный и важный эксперимент, в ходе которого мне хотелось показать огромный потенциал регионального дизайна
Отдельного упоминания заслуживает открытая кухня, которая занимает больше половины объема всего помещения — на ней проходит полный цикл заготовки мяса. Два пятиметровых мангала поразили мое воображение. Мне очень хотелось показать их гостям, поэтому один из них находится прямо на линии посадки за защитным термостеклом. С одной стороны, возникает ощущение, что сидишь у камина, а с другой стороны — видишь объемы работы.
В меню нет алкогольных напитков, поэтому концепцию бара хотелось построить на культуре чая и лимонадов. На оформление бара меня вдохновил дагестанский рынок. Вместе с шеф-барменом мы расположили на полках все травы, которые используются в создании напитков. Также мы придумали обустройство теплицы для выращивания ягод и свежей зелени.
Авторы проекта: дизайнер Дарья Дурнева, @dadurnevaart
Мне очень хотелось показать созданное Гусейном Магомедовичем, отцом Мурада и Рамазана, седло в интерьере, но поместить его не за стеклом, как в музее, а сделать частью пространства, связав современность и традиции. Хотелось отдать дань мастерству отца-шорника, и в то же время показать, что мир меняется: в нем дети могут выбирать свое дело и заниматься им благодаря ремеслу своих родителей. Мы ждем, когда Гусейн доделает седло для нашего интерьера, и тогда мы сможем повесить его рядом с «Васькой».
