Этому эксцентричному итальянцу ничего не стоит появиться на публике в костюме кубинского революционера или одежде бойца кунг-фу. «Каждый сам себе мессия!», — заявляет Фабио Новембре (Fabio Novembre) и позирует обнаженным в образе Христа в кресле S.O.S Sofa of Solitude, которое он спроектировал для Cappellini. «Да, меня вдохновляет человеческое тело», — признается он.
Центре — культовый модульный диван And, дизайн Фабио Новембре.
Фрагмент модульного дивана And — культовой модели по дизайну Фабио Новембре.
И действительно, многие созданные им объекты, начиная co знаменитых стульев Him & Her для Casamania в виде оттиска нижней половины женского и мужского тела и заканчивая диваном для Driade, спинка которого представляет собой силуэт лежащей на боку девушки, очертаниями напоминают человеческие тела. Но справедливости ради стоит сказать, что источником вдохновения для Фабио может стать все, что угодно. Например, дизайнер создал плетеное кресло-трубу из резиновых прутьев в двух вариантах — 36h и 56h, названных так по количеству часов, затраченных на их изготовление. И пока критики ломали голову в поиске подходящего слова, чтобы описать форму предметов, Новембре пояснил: «Создавая эти кресла, я все время вспоминал, как моя бабушка лепила тортеллини (маленькие итальянские пельмени из пресного теста)».
Диспетчерская стала гостевым домом, склад — студией, в сторожке поселилась семья дизайнера
В релизе к другому своему произведению — Happy pills, коллекции двухцветных ваз в форме пилюль — Новембре утверждал, ни много ни мало, что придумал лекарство-плацебо против депрессий современной жизни. «Я создаю такие вещи, — признается он, — что не будь я архитектором и дизайнером, уже давно оказался бы в тюрьме».
Помимо дизайнерских объектов, в его портфолио десятки общественных интерьеров: кафе L’Antique и Shu в Милане, бутики Blumarine в Лондоне, Гонконге, Сингапуре — и лишь один жилой — его собственный дом в Милане. Здесь же находится и его рабочая студия. Безусловно, Новембре не был бы собой, выбери он в качестве собственного жилища тривиальную постройку.
«Изначально, — рассказывает хозяин, — здесь находился склад для хранения фруктов и овощей. Сбоку размещалась сторожка и комната диспетчера с выходом во внутренний двор, полностью залитый цементом». В данном случае интересно не столько то, что Фабио решил поселиться на складе, сколько те ассоциации, которые это место породило в его голове. «Да это же «Потерянный рай!» — воскликнул дизайнер. Себя он сравнивает с Адамом, а забетонированный дворик — с Эдемским садом, в центре которого возвышается древо познания.
«Для себя одного я никогда не стал бы строить этот дом. Один я могу жить хоть под мостом! Это жилище — для нашей семьи. Когда мы вместе, дом оживает»
Разработав концепцию, он приступил к преобразованию персонального рая. Диспетчерскую превратили в гостевой дом, в помещении склада Фабио оборудовал свою студию, а сам с семьей обосновался в сторожке, предварительно расширив ее. «Мой дом, за исключением ванной, — говорит Фабио, — это одна большая комната, без глухих дверей. Ненавижу двери! Они создают ощущение закупоренности».
Фасад дома и часть потолков Новембре облицевал изумрудной мозаикой Bisazza (недаром дизайнер много лет являлся арт-директором знаменитого бренда). Сплошная стеклянная стена без рамы отделяет внутренний двор от просторной столовой с обеденным столом на тринадцать персон — одна из многочисленных библейских отсылок, которые здесь встречаются на каждом шагу. Например, на потолке мозаикой выложено изображение Змея-искусителя работы художника Сандро Киа (Sandro Chia) — грозная рептилия как бы вползает в дом с улицы. Скульптура еще одной змеи, сделанная по проекту Дуилио Форте (Duilio Forte), выставлена перед входом в дом. И даже на старинном чеканном щите, украшающем стену над камином, изображена сцена изгнания из рая. Правда, свой собственный рай Фабио покидать не собирается.
«Мой дом, за исключением ванной, — одна большая комната, без глухих дверей. Ненавижу двери!»
«Для себя одного я бы никогда не стал строить этот дом, — рассуждает дизайнер, удобно устроившись на диване Varadero в обивке цвета хаки. — Я могу жить и под мостом! Это жилище — для моей семьи. Я строил его для себя, моей бывшей жены Канделы и девочек (дочек Верде и Челесте). Когда мои дочки дома, он оживает. Когда их нет — я превращаюсь в привидение, которое бродит по незнакомым комнатам». С Канделой, известным бьюти-блогером и иконой стиля, Фабио недавно разошелся, но обожает своих дочек, которых называет в интервью своими главными музами и радостью жизни.
Единственное, что, по словам дизайнера, позволяет ему не чувствовать себя одиноким, когда их нет дома, — его работы. «В отличие от других дизайнеров я люблю, когда они рядом со мной, — признается Новембре. — Они напоминают мне о некоторых моментах моей жизни, о людях, об эмоциях, которые я испытывал, когда придумывал их. Кроме того, рядом живут предметы, созданные моими друзьями и коллегами по цеху: Роном Арадом (Ron Arаd), Мартеном Баасом (Maarten Baas), Томом Диксоном (Tom Dixon), Алессандро Мендини (Alessandro Mendini. Я общаюсь с ними, задаю вопросы, как будто их создатели рядом со мной. С ними я чувствую себя не таким одиноким, бренным, неуверенным в себе... До тех пор, пока не возвращаются мои девочки».
