Предприниматель Пьер Крингс (Pierre Krings) с женой Нимой и детьми несколько лет прожили в Японии и привезли оттуда любовь к неровным, сложным поверхностям и созерцанию красивых текстур. В своей квартире, расположенной в одном из старых домов на левом берегу Сены, они часто принимают гостей и всегда просят снимать обувь у входа — эту японскую традицию семья продолжила и в Париже.
Когда попадаешь из прихожей с фактурным паркетом из тесаного дуба на кухню с прохладными полами из мозаики, переживаешь массу тактильных ощущений. Как говорят сами хозяева, «это настоящий кайф для души и тела». «Нашей целью было создать чувственную и теплую атмосферу», — смеется автор проекта, дизайнер Пьер Йованович (Pierre Yovanovitch), который в этот момент действительно стоит на теплом мраморном полу с подогревом в основной ванной комнате.
Семья обратилась к Йовановичу, когда поняли, что квартире требуется кардинальное обновление. Им хотелось, чтобы это был удобный дом, в котором найдется место их увлечению текстурами и любви к современному искусству, но при этом будут сохранены исторические детали. Здание, действительно, имеет богатую историю. Спрятанное во дворах Латинского квартала, оно когда-то служило пристанищем для многих писателей, поскольку здесь, на первом этаже, когда-то находилось издательство, и многие авторы предпочитали селиться прямо над ним. «Самым известным был Теодор де Банвиль, поэт и писатель-символист XIX века, друг Виктора Гюго и Шарля Бодлера», — рассказывает Пьер Йованович.
Квартира фактически занимает два дома: одно построено в XVII веке, а другое — немного позже. Оба корпуса в конце XVIII века объединили в один. «Нам пришлось бороться с причудами этого гибрида: странные формы спален, разные уровни полов и потолков, узкий коридор со ступеньками — все это представляло собой мешанину структурных элементов, сто раз переделанных за время существования этой квартиры, — отмечает Пьер Йованович, — Но мне очень повезло с заказчиками. Хозяева — невероятно обаятельные, умные, веселые люди, да и в доме царила приятная атмосфера. Так что проект шел легко, несмотря на то, что у самого пространства были серьезные проблемы, требовавшие творческого подхода».
Проблемы с конфигурацией квартиры и разными уровнями уладили, изменив расположение и форму комнат. Пьер Йованович перенес спальню на место бывшей столовой, сделав это пространство круглым: изгибы помогли скрыть перепады уровней и лишние углы. Кухню разместили в большем зале в центре квартиры, чтобы создать место встречи для всей семьи с удобным диванчиком, шкафчиками с бледно-ванильными фасадами в стиле 1950-х годов и коллекцией керамики, которую хозяйка собирает по всему миру.
Для обстановки квартиры студия Йовановича выполнила несколько предметов: это бронзовые светильники, диван для гостиной и обеденный стол из грушевого дерева, рассчитанный на 12 человек. Затем вместе с хозяевами дизайнер выбрал винтажные предметы для остальных комнат, такие как лампы Жоржа Жуве и стулья Армана-Альбера Рато 1920-х годов.
Пьер Йованович любит использовать в проектах работы небольших мануфактур и мастерских. Не стала исключением и эта квартира: он обратился к Пьеру Мари, иллюстратору, создававшему принты для шелковых платков Hermès, чтобы создать красивые витражи для основной ванной комнаты и одной из детских, и к Матье Коссе, изготовившему бра из расписного стекла для спальни и фреску в кухонной нише.
Произведения искусства для комнат владельцы выбирали вместе с Пьером Йовановичем, причем не только для декоративных целей. «Нашей целью было выбрать искусство, с которым можно жить», — говорит дизайнер.
