Режиссер-документалист Адам Стернберг, долго работавший для Lucasfilm и канала History, с детства обожал декор. В десять лет он не дал родителям выкинуть остатки ткани от его любимых штор. И хранил этот отрез почти шесть десятилетий, пока не нашел ему новое место в своем доме под Нью-Йорком.
Ткань с ботаническим принтом, созданным по рисункам немецкой натуралистки XVII века Марии Сибиллы Мериан, теперь украшает его студию, переделанную из бывшего фермерского дома 1050-х годов.
Коллекция майсенского фарфора занимает важное место в каждой комнате. Подвесной светильник-шара, Jamb.
Адам создал дома своего рода семейный музей, полный воспоминаний, доставшейся от родственников мебели, антикварной посуды и книг, произведений искусства и предметов с историей, собранных по всему штату Нью-Йорк. «Я мог бы довольствоваться меньшим!» — смеется режиссер. Но после смерти матери, прожившей 104 года, ему достались тысячи(!) вещей, которые новый владелец постепенно открывает и находит им место: «Этот дом, стал способом заново рассказать историю моей семьи».
Прежде чем интерьеры обрели нынешний вид, Адам обратился за помощью к дизайнеру Салли Ригг. Она убрала лишнюю лепнину, восстановила деревянные балки и сосновые полы, а заодно улучшила планировку комнат, измененных в 1990-х годах. «У дома был хороший костяк, комнаты правильной формы, но все смотрелось несколько запущенным, — говорит дизайнер. — Плесень была повсюду».
Новые кресла, диван и журнальный столик от Jamb соседствуют в гостиной с семейным антиквариатом. Шторы, Holland & Sherry.
Вместе с Адамом они решили перетянуть старую мебель, оформили более 60 картин и графических работ в новые рамы, расставили доставшиеся в наследство вещи и пристроили гараж. Но главным изменением стало использование насыщенных красок: Салли вместе с Адамом выбрали для кухни смелый горчичный оттенок. Получился яркий и теплый фон для семейной коллекции посуды и мелочей.
Входной холл с круглым окном украсили обоями Zuber в мшисто-зеленом оттенке. А для столовой взяли глубокий синий от Farrow & Ball под названием Dish Blue, который напоминает о красках расписанной вручную делфтской плитки и мейсенском фарфоре, который мать Адама собирала на протяжении всей жизни. В главной спальне обои De Gournay придают стенам романтический вид, обрамляя кровать с деталями из бамбука.
Дизайнер Салли Ригг выбрала оттенок La Pinède, Ressource Paints, который сочетается с обоями Zuber в прихожей. Там тоже стоит антикварная мебель, включая старые виндзорские кресла и часть мейсеннского фарфора. Освещение, Jamb.
Винтажные стулья из вишни, стол из красного дерева. Стены покрашены в глубокий оттенок синего Dish Blue, Farrow & Ball на стенах. Портал камина выложен расписанной вручную делфтской плиткой. Освещение, Cox London.
«Мне нравится соединять старое с новым, ностальгическое с современным, — говорит Адам, который часто меняет предметы искусства и декора, чтобы освежить комнаты, — Когда что-то висит на одном месте, взгляд постепенно от него отрывается. Но если передвинуть предмет, то открываешь его заново». Пример такого подхода — стол Ээро Сааринена, соединенный с виндзорскими стульями XVIII и XIX веков в уголке для завтраков.
Свобода и размышления о прошлом — это роскошь, которой Адам без спешки наслаждается в своем доме. Многие годы он жил в вечной суете, бешенном ритме и энергии Нью-Йорка, а сейчас отдыхает в тишине и безмятежности загородной жизни. «Все, что так воодушевляло в городе, стало утомительным, и я понял, что готов уехать, — говорит режиссе, — Дом, тишина и простор меня подпитывают».
В главной спальне стены украсили обоями De Gournay.
